«Надеюсь, с остальными все в порядке», — с тревогой подумала я, отправляя свору на выручку.

Настойчивое покашливание вывело меня из состояния задумчивости. Я открыла глаза и сфокусировала взгляд на своем домовом. Надо сказать, Гэндальф раньше прислуживал черному магу и это не могло не наложить неизгладимый отпечаток как на его внешность, так и на манеру поведения. Гена предпочитал черный цвет в одежде, почти никогда не бывал на солнце, отчего лицо приобрело чрезвычайно бледный вид и черные глаза казались темными провалами в потусторонний мир. Добавим к этому губы, выкрашенные несмываемой растительной краской в черный цвет, длинные черные прямые волосы, перехваченные кожаным шнурком с оттиском в виде нетопыря на лбу, неистребимое сожаление об отсутствии мучительно умирающих пленников в нашем подвале, и вы получите полное впечатление об облике домового.

— Моя госпожа, — с церемонным поклоном молвил он. — С вами все в порядке?

— В полном, — почти весело откликнулась я, кряхтя и поднимаясь на ноги. Собаки собаками, а не мешало бы и самой сходить проверить, как там все обстоит на самом деле. — Приготовь мне ванную, проветри спальню. Сегодня ночую здесь. Подготовь комнату для гостей. Возможно, у нас будут раненые, так что достань бинты, мази и настойки.

— Слушаюсь, моя госпожа.

— Да, чуть не забыла… Подготовь еще комнату в подвале — ту, которая наиболее сырая. К нам еще вампир переедет.

— Слушаюсь, моя госпожа, — чуть более довольным тоном добавил Гена.

Судя по выражению его лица, моя оценка поднялась на один пункт от отметки «безнадежная», стремясь к более высокой «может быть, еще не все потеряно».

Что ж, хорошо, что хоть кому-то эта ночь доставила удовольствие.

Я застала своих боевых соратников под дубом. Оба были на ногах, а не стонали в траве среди могил, и это не могло не радовать. Нарб склонился над чем-то лежащим на земле под деревом. Что конкретно он делал, с такого расстояния и в темноте особо не разглядишь. Алази безуспешно пытался пристроить порванный, испачканный кровью рукав, чтобы он не висел бесформенной тряпкой. Но, сдается мне, рубашку вообще проще выбросить, чем так с ней возиться. Три боевых пса разлеглись у подножия дуба, вывалив из пастей розовые языки. Пусть они мертвы, дышать им не надо и никогда не станет жарко, но обычно они ведут себя, словно все еще живы и дышат. Интересное сходство с вампирами. Почуяв меня, псы дружно вскочили на лапы и, виляя хвостами, побежали навстречу. Просто идиллия. Нам бы еще мангал, и ни дать ни взять — дружеский пикник на природе.

— Все в порядке? — на всякий случай поинтересовалась я, подходя ближе.

— Практически, — напряженно откликнулся Нарб.

Я попыталась подойти поближе, но Алази заступил дорогу:

— Не стоит тебе этого видеть.

— Это уж мне самой решать! — тут же полезла в бутылку я.

Почему вампиры вечно учат меня, что делать? Что они о себе возомнили?

— Я был ранен, — сказал Алази, не сходя с места.

Я попробовала его обойти, но сдвинуть вампира с места можно только тройкой тяжеловозов, а у меня и одного-то нет.

— Мне что, смазать твои раны бальзамом, подуть, забинтовать и сказать, что все пройдет? — вспылила я. — Вампиры самовосстанавливаются. Забыл?

— Он хочет сказать, — неожиданно вмешался в дискуссию Нарб, — что его ранили и Роланд спрыгнул с дерева.

— Что?! — Демоны побери этого клыкастого перестраховщика! Как я могла забыть, что Алази внушил капитану броситься вниз, если его ранят или убьют. — Как он? Да пусти меня, придурок!

Я бросилась на колени перед распростертым на траве телом. Даже на первый взгляд Роланд больше напоминал изломанную куклу. Кое-где через залитые кровью прорехи в одежде влажно виднелись обломки костей.

— Как видишь, — печально откликнулся Нарб. — Кровь я остановил. Алази зачаровал его так, что боли он не чувствует, но до утра вряд ли доживет.

— Даже если приведем целителя?

— Даже в этом случае. Слишком много повреждений, — покачал головой охотник.

— Я предлагал свою кровь, но охотник против, — вставил реплику Алази, и мне до зуда в руке захотелось ему двинуть как следует.

— Почему против? — нахмурилась я.

— Если Роланд умрет с вампирской кровью в организме, скорее всего, восстанет в качестве вампира. Вряд ли он скажет нам спасибо за это, — откликнулся Нарб.

— Может, имеет смысл предоставить решать ему самому? — зло сощурилась я, хотя сама не верила, что спрашиваю такое.

Захотела бы я вечно просыпаться ночью с безумной жаждой крови? Нет. Я слишком люблю солнечный свет. Собаки за моей спиной напряглись, готовые кинуться на любого обидчика.

— Как ты себе это представляешь? — Нарб пристально уставился на меня. — Как только вампир снимет чары, на Роланда обрушится вся боль его истерзанного тела, он впадет в шок. Это его убьет.

М-да. Ситуация. Но надо же что-то делать.

— Говоришь, обычный целитель не поможет… — нервно кусая губы, выдавила я.

— Я не знаю ни одного, кто бы решился помочь в такой ситуации. Думаю, даже королевский целитель здесь бессилен, а у него ученых степеней столько, что сертификатами можно обклеить твою лавку вместо обоев.

— Кажется, у меня есть кое-кто на примете. Алази, вампиры ведь быстро бегают?

— Конечно, дорогая Ангелла. Мои ноги к твоим услугам.

— Замечательно. Беги на Цветочную улицу. Шестой дом налево. Спроси Горгулиса. Скажи, что от меня. Доставь его сюда как можно быстрее. Но предупреждаю, он терпеть не может, когда его куда-то волокут насильно.

— Будет исполнено, свет очей моих, — галантно поклонился вампир и исчез.

Позер…

— Уверена, что он поможет? — с надеждой спросил Нарб.

Не хотелось лишать его этой надежды, но обманывать не стала:

— Нет. Но будем надеяться.

Горгулис принадлежит к роду медуз, выведенных когда-то некромантами. Разумеется, внешность у парня весьма экзотическая. Если ты имеешь на голове клубок разномастных змей вместо волос, лишенные век глаза с вертикальными зрачками, черный раздвоенный на кончике язык и пару ядовитых складывающихся клыков, без хорошего морока на улицу лучше не выходить. Горгулиса я знаю лет с десяти. Он нашел меня, когда почти обессилел и все змеи на его голове уже умирали. Это он научил обнаруживать и извлекать шморлей. Сам он этого сделать не мог, но знал теорию, а шморли ему были необходимы для питания его змей. Когда твои волосы живые, шипят, выделяют яд и жрут только один вид нежити, поневоле начнешь искать компромисс с их поставщиком. Не знаю, что случилось с предыдущим некромантом и какого рода у них были отношения, но у нас сложилось вполне взаимовыгодное сотрудничество. Яд его змеек входит в состав многих уникальных зелий, мазей и притирок, которые я продаю за хорошие деньги. К тому же Горгулис мог исцелять самые тяжелые болезни. А это нам и надо.

Горгулис явился быстро. Сидя на плечах Алази, он держал в руках кожаный саквояж и просто лучился довольством. Думаю, необычный способ передвижения пришелся ему по душе. Вампир явно устал и прислонился к дереву, чтобы перевести дух. Я вежливо приветствовала медуза, показала ему пациента и обратилась к Алази:

— Я думала, ты кинешься к Баркиароку с чудесной вестью об обнаружении убийцы.

— Его еще поймать надо, — заметил вампир. — Но ты права, принца следует известить в кратчайшие сроки. Но вдруг вам нужно будет перенести стражника? Справитесь одни?

Надо же, а вампирам не чуждо сострадание.

— Прости. Эти зверюги… собаки нас спасли, но они — мерзость.

— Ничего страшного, — в тон вампиру откликнулась я. — Каждый имеет право на собственную точку зрения, и с моей мерзость — это вампиры. Без обид.

Алази улыбнулся простым движением губ, не показывая клыков.

— Ты могла завести живых собак или демонов, если уж тянет на сверхъестественные создания. Зачем надо было оживлять мертвых? Разве они не заслужили покоя?

Одна из собак ткнулась огромной мордой в руку, и я рассеянно потрепала лобастую голову. Тут же остальные потребовали ласки.